Корреспондент «Седьмой перемены» беседует с репетитором по английскому языку
— Инна Валентиновна, с кем вы занимаетесь? Это избалованные ленивые мажоры или ребята, которые что-то не поняли на уроке?
— Это разные ученики: занимающиеся спортом (у них сборы, соревнования), с особенностями развития, находящиеся на семейном обучении. Есть те, кто не успевает по школьной программе, основная причина этого – лень и запущенность. Когда мы начинаем заниматься, одни быстро догоняют программу, и мы работаем уже вне ее. Другие продолжают учиться по программе для получения школьной оценки. А бывает, мы вообще занимаемся чем-то своим.
— Люди из последней категории тоже ученики?
— Да.
— А им для чего это надо?
— У кого-то родители хотят, чтобы ребенок знал английский, просто для общего развития. Бывает, папы и мамы просто хотят куда-то отдать ребенка, чтобы он был чем-то занят.
— С ребятами из какой категории вам интереснее работать? А с какими не очень комфортно?
— Конечно, интереснее работать с теми, кто хочет идти дальше школьной программы, потому что мы пробуем новые учебники, обсуждаем какие-то темы. В восьмом, девятом классе у ребенка уже есть свое мнение, с ним можно говорить на разные темы, смотреть познавательные видео и на их базе строить урок.
— С этими ребятами и развиваетесь?
— Да, это один из плюсов моей работы.
— А некомфортно вам с кем?
— (Вздыхает.) Я бы не сказала, что это некомфортно, скорее, морально тяжело с теми, кто в школе не успевает, кого родители отправили догонять, исправлять оценку. Видно, что ребенок не хочет, ему это не надо, но его из-под палки привели, и он отсиживает занятие.
— И как такого учить?!
— Сложно. Тут не всегда есть отдача. Вы поучили ребенка, он что-то понял, но у него нет радости, как у тех учеников, которые приходят заниматься дополнительно. Когда они узнают что-то новое, это сразу видно, идут такие веселые. Тот, кого привели догонять, приходит, сидит от звонка до звонка и все. После занятия он быстро все сгребает в свой пакет и убегает. А с детьми, желающими заниматься, мы можем еще поболтать, пошутить.
— Может, каких-то людей и не стоит тянуть. Они найдут работу, которая подходит им по характеру, способностям. Или все-таки надо подтягивать?
— Мне нравится второй вариант ответа. Все рано или поздно пригождается. Мне, например, помогают все знания, которые получила в школе и университете. Человека надо тянуть, чтобы он хотя бы что-то знал. Бывает, дети очень ленивые, ничего не хотят делать. Такой ученик думает: я пришел на урок, посидел, позанимался и мне больше ничего не надо делать. Но занятия с репетитором — это не поход в какой-нибудь салон, где можно получить услугу. Бывает, ребята сидят, слушают, а в их голове ничего не остается. Для освоения знаний нужно постоянно окунаться в предмет, это как на тренировке в спорте. Но я все равно тяну таких учеников.
— Правильный ответ!
— (Улыбается.) Иностранный язык – это предмет, расширяющий кругозор. В ходе изучения школьник знакомится с различными темами, узнает что-то из разных сфер. С одним учеником мы проходили тему Австралии. И я ему говорю: «Ты знаешь, как выглядит карта мира с ее стороны?» Мы тут же на нее посмотрели. Там не так, как на нашей привычной карте, все перевернуто, и Австралия в центре. Потом посмотрели еще несколько карт мира, где тоже все показано с иной стороны. Было очень интересно. Он говорит: «О, как это здорово! Я здесь узнаю даже больше, чем в школе!» Всегда искренне радуюсь моментам, когда могу ученику что-то дать сверх английского языка, и ему это интересно.
— С какого класса детям нанимают репетиторов?
— C разного, но я беру с периода, когда ученик знает, что такое подлежащее и сказуемое.
— Это какой возраст?
— Это тот период, когда у детей в школе появляется язык. Это второй класс. Где-то в серединке учебного года они заканчивают петь алфавит, и у каких-то детей начинается непонимание. Или они начинают лениться, возникает небольшой застой. А в основном идут с третьего класса.
— А что за семьи у ребят, которые приходят к вам, где работают папы и мамы?
— Разные семьи. Я стараюсь не трогать эту тему, мы что-то обсуждаем, если ученики сами поделятся. Когда мы составляем какие-то тексты, там надо сказать, где работают папа и мама.
— Это хорошо обеспеченные семьи?
— Не всегда. Одна половина моих учеников живет в Южном и Всеволожске, другая — частном секторе, родители приезжают на машинах, забирают и отвозят.
— Помните ученика, которому вы хорошо помогли?
— Это ребята, которые сдают ЕГЭ. В этом году одна выпускница пришла поздно, но мы успели хорошо подготовиться. А еще у меня есть ученица, с которой мы занимаемся давно и много. Она сейчас в седьмом классе, но уже может спокойно пойти и сдать ОГЭ за 9 класс. Ей нравится язык, она свободно на нем разговаривает. Наверное, ей я хорошо помогла. Таких примеров немало.
— Не чувствуете ли вы к себе потребительского отношения?
— Нет, такого нет. Есть уважение, даже у тех детей, которые, как я говорила, просто отсиживают свои 45 минут. У нас все как-то душевно проходит с любым учеником. Я стараюсь общаться с ребенком как с человеком, без такого контакта невозможно заниматься.
— Репетиторы знают друг друга? Есть у вас какое-то профессиональное объединение?
— Меня часто спрашивают о коллегах, но я с ними не контактирую. Знаю, что у нас в Юном есть группа, с которой занимается репетитор, встречаются рекомендации во ВКонтакте.
— А вы даете объявления? Как о вас узнают?
— Однажды, в самом начале работы, расклеила объявления на улице. По ним ко мне пришли взрослые. Первыми учениками были дети работников садика, в который ходил мой ребенок. И оттуда все пошло. Сейчас я не даю никаких объявлений. Работает сарафанное радио, и меня передают из рук в руки. Так уже довольно много лет.
— Иногда говорят, что некоторые учителя специально плохо обучают детей, чтобы те нанимали репетиторов?
— Когда я работала в школе, было правило: учитель не может обучать своего ученика как репетитор. Это негласная этика. Это правило действует и сейчас. Школьные учителя ориентируются на среднего ученика, важно, чтобы все в классе хоть как-то успевали по программе. Тот, кто не успевает, идет к репетитору. Тот, кто успевает (молодец!) тоже идет к репетитору, чтобы заниматься дальше. А «хитрая схема» (ты специально плохо кого-то обучаешь, чтобы он наняли репетитором твою подругу, коллегу) – это несерьезный разговор. Вообще нельзя даже из своей школы брать учеников.
— Можно сказать, что репетиторы устраняют недоработки школы?
— Я бы не называла это недоработками. У учителей есть программа, которую они должны дать, но есть реальная жизнь, где отменяются уроки, педагог или ученик могут заболеть, может еще что-то произойти. В итоге не все успевают пройти программу. Тут и помогает репетитор.
— То есть репетиторство – это еще одно звено образования?
— Да. Он помогает ученику наверстать упущенное, почувствовать себя комфортно на занятиях. Часто ребята не любят ходить на уроки, потому что не понимают. А есть те, кто хочет заниматься дальше, им интересно поговорить с репетитором на другом языке. Не видео какое-то посмотреть, не найти себе онлайн друга, а прийти и поговорить с человеком.
— Какова средняя стоимость услуг репетитора во Всеволожске?
— От 700 до тысячи рублей в час. В Санкт-Петербурге цена доходит до 2500 рублей в час. Бывает, полуторачасовой урок стоит пять тысяч рублей. Я бы сама на такой урок пошла, чтобы понять, что там дают, какой контент. У меня была изначальная цена, и я ее понемногу вслед за ценами на все. Сейчас она средняя.
— Много у вас учеников?
— Достаточно. Каждый день расписан по минутам. Бывает, сижу с 9 утра до 9 вечера. Занимаемся в обычные дни, в субботу и даже в воскресенье, если кто-то попросит. Есть ученица, которая учится в Петербурге, она поздно возвращаются и приходит ко мне часов в восемь.
— У вас больше очных занятий?
— Мне нравится общаться с учеником, глядя в глаза. Есть ребята, с которыми мы можем запланировать определенный процент онлайн-занятий, когда плохая погода, когда они не успевает. И нет такого, чтобы я ни разу не видела ученика вживую, мы занимаемся только удаленно. Мне нравится общаться с детьми, они такие разные и интересные. С ними я в курсе школьных событий.
Маргарита Напалкова
