Коваль-ортопед Полина Воробьева рассказала «Седьмой перемене» о философии отношений человека и лошади
С Полиной Воробьевой мы познакомились, когда делали материал о пострадавшей в огне детской конной академии «Рутения». Мы приехали туда через два дня после пожара и увидели, что, несмотря ни на что, жизнь продолжается.
В поле заметили молодую женщину, «колдовавшую» возле ноги лошади. Сам собой возник вопрос:
— А она подкована?
— Нет. Подкова – это средневековье, — с улыбкой ответила женщина.
Мы поняли, что это тема, которую на бегу не обсудишь. Договорились об интервью. И уже в ходе беседы осознали, что общаемся с уникальным специалистом, который помогает нам прикоснуться к вечной теме — отношениям человека и лошади.
«С детства люблю лошадей»
Полина Воробьева родилась и выросла в Беларуси, с детства любила лошадей. Не удивительно, что она оказалась в уникальном месте, в училище при Хреновском конном заводе (село Слобода Бобровского района Воронежской области). Точнее, это школа наездников, которую создал граф Орлов. Ему нужны были люди для испытаний орловских рысаков — те, кто умеет запрягать качалку и ездить в ней на ипподроме.
Полина стала мастером-наездником второй категории, инструктором верховой езды и иппотерапии. Работала начальником конюшни целого комплекса, а потом начала заниматься только тем, что ее по-настоящему захватывает.
Полина стала ковалем-ортопедом. Это специалист, который занимается расчисткой копыт.
— Как вы этому научились?
— Я начала изучать эту тему еще в Беларуси. Там выбор ковалей не очень широкий. Стала читать литературу и смотреть, зачем расчищают копыта, почему делают так, а не сяк. А потом начала «командовать» своему ковалю – здесь пили, здесь режь. В какой-то момент он сказал: «На тебе рашпиль, на тебе нож, делай сама!» Я отвечаю, что не умею. Он сказал, что научит. И научил держать инструменты.
А потом я переехала в Россию. Училась, работала. Начала расчищать своих лошадей, потом лошадей на конюшне. И в какой-то момент поняла, что не могу не расчищать. Тогда уволилась из конюшни и стала работать как самозанятая, предоставлять услуги по уходу за животными.
Приехали американские коллеги, увидели мою работу, очень высоко ее оценили и пригласили на сертификацию в США. У меня международный сертификат, который позволяет работать в любой точке мира.
— Много таких специалистов?
— Нет, в Восточной Европе я одна. Еще есть моя ученица, она специалист по уходу за копытами. А я полевой инструктор, учу людей обустраивать территорию, конюшню, кормить, организовывать тренинг, чтобы лошади жили долго и благополучно. А еще я мастер, преподаватель этой школы.
— А как вы начали обучать других людей?
— После учебы и сертификации в США. Пройдя первую ступень, ты становишься специалистом по уходу за копытными. На следующем этапе — полевым инструктором. Это человек, участвующий в обучении. А третий этап – преподавание.
Когда я прошла вторую ступень, думала, что буду работать полевым инструктором — помогать своим преподавателям, ездить по конюшням и консультировать, чтобы не было огрехов в содержании, все они сказываются на здоровье лошадей. Но мои преподаватели сказали, что у меня хорошие навыки и задатки для преподавания. И я подумала: «А почему бы и нет». Съездила на учебу, получила сертификат мастера, теперь могу учить других людей.
Подкова – вещь архаичная
— Полина, для чего нужны подковы?
— Это архаичная вещь. Раньше лошади стояли на навозе, это называлось теплой подстилкой, в моем детстве тоже так было. А еще раньше денников вообще не строили, лошади находились в стойлах. Это такая маленькая загородочка, где животное не может даже повернуться. Его паркуют как автомобиль и привязывают. Сено сверху дают, и лошадь стоит на навозе и соломе. Эта подстилка иногда накапливалась под метр. Солома, навоз, солома, моча — дело нехитрое.
Лошади стояли на навозе, их копыта адаптировались, становились мягкими, а работать и перемещаться надо было по мостовой. В Древнем Риме и в других местах лошадь была не животное–компаньон, как сейчас, а средством передвижения, аналогом автомобиля. Когда передвигалась по дорогам, ее нежные копыта стирались, она начинала хромать. В Древнем Риме для лошадей придумали кожаные мешочки, а потом сандалии, чтобы они не страдали, ходили по булыжникам, не стирая ноги. Но эта обувка постоянно терялась, поэтому придумали подковы, которые стали прибивать к копытам.
В моем детстве, 30 лет назад, спортивные лошади тоже стояли на мягких подстилках, на навозе, а потом работали на манеже, куда завозился песок, совсем не евро грунт, как сейчас на многих манежах. И кони начинали хромать, потому что стирали себе копыта, адаптированные под более мягкий грунт, а не на тот, на котором они работали. Таких лошадей тоже подковывали.
— Сейчас принципиально иная ситуация, — продолжает Полина. — Многие лошади целый день гуляют в полях, навоза у них под ногами мало, и работают они на том же грунте, по которому гуляют. Их копыта адаптированы под него.
— И подковы не нужны.
— Да, природа все предусмотрела. К сожалению, не все это понимают. Сейчас большинство спортивных лошадей стоят в хороших конюшнях, на чистых подстилках, навоз и мочу у них убирают каждый день. Они гуляют в левадах с грунтом, работают на манеже либо на плацу с евро грунтом, и при этом их продолжают подковывать! Люди боятся — а вдруг что случится, лучше все сделать традиционно. Что-то новое всегда страшно.
Ковали просто не умеет работать с неподкованным, босым копытом. Когда они расчищают место под подковы, срезают очень много, и после этого лошади у них «щупают», хромают. «Щупают» от очень большой чувствительности. Таким копыто становится после неправильной расчистки. Многие ковали, объясняя свои действия, говорят, что лошадь якобы вообще не может ходить без подковы. Да, не может, потому что ей больно…
Это уход за лошадью
— Поэтому копыта нужно не срезать, а расчищать.
— Да, расчищать. Это необходимо примерно для того же, для чего вам нужно стричь ногти. Копыто – это ноготь. Эволюционно так получилось, что у однокопытных остался один палец и один ноготь, у парнокопытных два пальца и два ногтя. Копыта, как и ногти, растут круглый год. В природе лошади проходят в день 30-50 километров, и они сами изнашиваются. А если этого нет, копыта расчищают, приводят их в порядок, чтобы лошади комфортно двигались.
В современных конюшнях лошади в основном стоят, и статодинамические нагрузки у них не всегда правильные. Мы понимаем, что это животные, не прошедшие естественный отбор. Наши домашние лошади требуют ухода за ногами.
— Как часто вы делаете расчистку?
— Раз в полтора месяца. Мы не отпиливаем все подчистую. У копыт разные особенности, мы все это учитываем и подпиливаем копыта так, чтобы лошадям было удобно.
— Сколько времени уходит на расчистку одного копыта?
— Одного не скажу. На одну лошадь уходит в среднем 20 минут, если она нормально стоит.
— А лошадям не больно?
— Им не больно, если стричь правильно. Все как у человека: если вы стрижете ногти не коротко, то вам и во время подстригания и потом комфортно. Если стричь коротко, то это бывает до крови, лошадь может заболеть и даже умереть. Мы таким не занимаемся.
— А что будет, если вообще не расчищать копыта лошадям?
— Если лошадь много гуляет, то это, конечно, безобразие, но вреда от этого гораздо меньше, чем при неумелой расчистке. Когда копыта подстригают очень коротко, конь хромает, ему очень больно. В ноге есть два сустава, которые напрямую зависят от копыта. При непрофессиональной расчистке могут раньше срока наступить возрастные изменения в суставах. У здоровых лошадей они появляются в 13-15 лет, а при неправильном уходе все наступает гораздо раньше, в пять-шесть лет.
— А лошадям ногти не красят?
— Нет, не красят.
— Мы хотели пошутить, что вы — маникюрша.
— Все так шутят. Маникюрша, да. (Смеется.)
Тяжелый труд
— Были ли у вас лошади, которые пугались, возможно, кусали, лягали вас?
— Да, были, даже ломали меня. Лошадь – большое животное, и при расчистке копыт необходимо учитывать все. Один раз я работала, а жилетка, висевшая рядом на стене, неожиданно упала, лошадь испугалась, отпрыгнула и подмяла меня под себя. Потом полгода кость не срасталась. Отголоски этой травмы чувствую до сих пор.
— Расчищать копыта тяжело?
— Да, это тяжелая работа, вы не сможете сделать ее, не вспотев. После расчистки одежда мокрая. Многие лошади не очень хорошо стоят. Одни любят прилечь, другие пошататься. Кто-то боится, к таким нужен особый подход, тут надо действовать со сноровкой. Мы не наказываем лошадей за неумение стоять, их надо учить, а для этого требуются время и физические усилия.
— Какие инструменты вы используете в своей работе?
— Их много. Рашпиль – большая пилочка для ногтей, кусачки – щипцы для ногтей, копытный крючок, копытный нож, фартук, чтобы защищать бедра не только от грязи, но и от порезов (иногда нож продолжает движение и можно себя порезать), щетка и копытный стенд.
— Копыта расчищают только лошадям?
— Нет, копыта расчищают козам, коровам, жирафам, зебрам. Все парнокопытные животные, которые контактируют с человеком, подвергаются расчистке. Диких животных, содержащихся в зоопарке, сложно расчищать, не все поддаются дрессировке, приучению. Жирафы поддаются, хотя они большие, а зебры, например, нет, приходится применять наркоз, чтобы проделать все манипуляции.
Корову надо ставить к специальному станку. Там ее нога особым способом привязывается. У этих животных такое строение тела, что при подъеме ноги они сразу падают, потому что мышцы слабенькие, они не приспособлены стоять на трех опорах. А лошадей расчищаем без станка, после второй-третьей процедуры они понимают, что никакого вреда это не приносит и стоят спокойно.
Лошадь – элемент роскоши
— Есть конюшни, в которых вы побывали и больше не хотите туда ехать?
— Есть. Я туда не возвращаюсь по разным причинам. Бывает не очень удобная логистика, неудобная парковка и очень далеко нести инструменты. Встречаются конюшни, в которых мало лошадей, не очень приветливые хозяева, которые ставят палки в колеса, и при этом нормальные владельцы лошадей. И тогда мы достигаем какого-то консенсуса – они переезжают либо я терплю владельцев конюшни.
А еще владельцам лошадей приходится раз за разом объяснять, что они не заботятся о своих животных. И мне приходится за них переживать, обычно я отказываюсь работать с такими людьми.
— Порой состоятельные люди заводят лошадь как элемент престижа.
— Да, это часто бывает. Но многие люди настолько проникаются любовью к лошадям, что, покупая их как элемент роскоши, они все равно к ним привязываются, и начинают себя вести лучше.
— Лошадь их перевоспитывает.
— Однозначно делает лучше.
Лошадь помогает понять людей
— Какие чувства вы испытываете при работе с лошадьми?
— Я с лошадьми с девяти лет, и без них вообще не умею жить. Хочется их трогать, гладить. Эмоционально это много дает человеку.
У меня есть три лошади, они живут дома. Самой младшей 20 лет, старшим 24 и 25. Это такой возраст, когда они стареют и умирают, до 30 лет не все доживают. Я много думала, заводить еще лошадей или нет. И поняла, что для удовлетворения страсти мне вполне хватает клиентских лошадей. Их много, и они все такие разные, что эмоционально я комфортно себя чувствую.
— С кем вам больше нравится общаться, с людьми или с лошадьми?
— Раньше я больше любила общаться с животными – с собаками, котиками, лошадьми. А теперь понимаю: чем больше взаимодействую с животными, тем больше люблю людей. Лучше начинаешь их понимать и оправдывать…
— ?
— Сейчас поясню. Почему лошадь боится, не дает ноги? Почему собака не слушается, злится? Я умею понимать, оправдывать животных, с которыми взаимодействую (еще одна моя специальность — ветеринарный остеопат, работаю с собаками, котами и лошадьми). Когда ты умеешь оправдывать животных, ты учишься оправдывать и людей. Понимаешь, что в целом у них те же самые проблемы – кому-то страшно, кому-то больно. Счастливый человек никогда не будет причинять зло другим людям. И когда кто-то совершает плохие поступки, ты понимаешь, что он просто несчастный. Становится его жалко. Когда сталкиваешься с плохими поступками, видишь, что люди делают это не с умыслом, а потому что им больно или страшно, они обижены. Такое понимание помогает жить.
— Есть известное выражение: чем больше я узнаю людей, тем больше люблю собак. У вас получается наоборот?
— Это Чехов сказал, насколько я помню.
— Авторство приписывается нескольким людям.
— Да, у меня наоборот.
— То есть, если вы понимаете, вам хочется просто пожалеть этого человека.
— Да, потому что он не будет делать плохое ради удовольствия.
— Вы читали «Путешествие Гулливера» Джонатана Свифта, главу о гуигнгнмах, вымышленных лошадях?
— Конечно.
— В вашей жизненной философии есть что-то похожее.
— Да. Когда мы читаем книги, их философия становится частичкой нас. Есть много другой литературы, в том числе академической. Мне кажется, хорошее отношение к лошадям начинается с хорошего отношения в принципе к животным. А когда ты любишь животных, невозможно не любить лошадей, они же такие классные.
— Лошади делают нас лучше?
— Людям живется лучше, когда я с лошадьми. Характер у меня не легкий, и благодаря общению с ними стала мягче.
— А можете, если что, лягнуть? В переносном смысле.
— Наверное, да, потому что это внутривидовая агрессия. Она есть у всех. Чтобы ее не было, надо иметь общую цель либо общего врага. А если нет ни цели, ни врага, человек начинает проявлять агрессию к себе подобным. Часто мы обижаем близких людей. Потом мне всегда очень стыдно. Я возвращаюсь и прошу прощения…
Дарья Кузьмина Лев Лузин
One thought on “«ПОДКОВА — ЭТО СРЕДНЕВЕКОВЬЕ»”
Спасибо за великолепную статью! Очень интересно! Познавательно!